Северная Корея этой осенью активно презентуется россиянам: выставка современной живописи во Всероссийском музее декоративного искусства, выставка о семье Ким Ир Сена в Российской национальной библиотеке, ресторан «Пхеньян» с наглядной агитацией на столах… Правда, культурно-гастрономические инициативы недостаточно просвещали относительно корейской военно-политической истории. Живопись оставляла вопросы по части сюжетов: украинские каски и флаги на фоне руин Курской области посетители опознавали легко, а вот когда батальные полотна посвящались каким-то иным эпизодам борьбы с мировым империализмом, — терялись в попытке интерпретировать происходящее. Журнал «Корея», который предлагался в качестве застольного чтения в «Пхеньяне», сообщал избыточные детали из жизни нынешнего северокорейского лидера, но там недоставало экскурсов в историю.
Ликвидировать этот пробел в знаниях у россиян должна была выставка «Плечом к плечу», размещенная в «МуZее Победы» на Поклонной горе. Корреспондент SOTA не мог пропустить очередную «встречу с КНДР», чтобы узнать про прошлое «Страны утренней свежести», но на выставке обнаружил, что северокорейское прошлое и настоящие практически неотличимы — и пугающе напоминают российское будущее, по крайней мере, то будущее, которого желает ей Путин.
Выставка разместилась в паре небольших залов на северном выставочном балконе, и кажется, основные ее посетители — те, кто поднимаются на балкон, чтобы сверху взглянуть на сцену в Зале полководцев (там регулярно проводятся концерты и конкурсы детской патриотической песни).
Зато видно выставку издалека — даже с противоположного балкона бросается в глаза полотно «В одном окопе», переехавшее с выставки в музее декоративного искусства. Рядом такие же знакомые «Героические борцы — за достоинство и честь Родины» позируют на фоне желто-голубого флага (непонятно какое отношение имеющего к их родине), а падающий среди руин солдат «Отдает бесценную жизнь» (тоже не очень понятно, за что).
Но здесь живопись — лишь вступление к основной экспозиции, посвященной, как следует из описания,«истории союзнических отношений России и КНДР с 1945 года до наших дней».
За все, что было «до наших дней», отвечает первый зал: здесь можно увидеть схему расположения партизанских отрядов, которыми в 1930-е годы руководил Ким Ир Сен, и его же пистолет времен Корейской войны. А также прочитать на интерактивных экранах о разделении Кореи по 38-й параллели, создании КНДР и об истории той самой Корейской войны 1950-1953 годов — одной из самых разрушительных в XX веке (так что узнать о ней подробнее, действительно, стоит).
Но сделать это сложно: экран с историей Корейской войны зависает на первом пункте «Американская оккупация Южной Кореи», поэтому прочитать, как история нападения Северной Кореи на Южную в 1950 году преподносится посетителям выставки, не удается (а ведь в этой версии должен получиться рассказ о героической борьбе Ким Ир Сена и советских товарищей против мирового империализма и вынужденном упреждающем ударе). Приходится обходиться цитатами из маршала Василевского, что «Красная Армия пришла в Корею как освободительница, как друг и союзник…» (относящимися к более раннему периоду разделения Кореи на две оккупационные зоны) и кадрами советской кинохроники про счастливую жизнь освобожденного и трудолюбивого корейского народа.
«Похорошел Пхеньян, столица республики…» — бодро вещает закадровый голос советского диктора, и так и рвется с языка продолжение фразы «…при Собянине», тем более из предыдущей живописной выставки корреспондент SOTA уже в курсе, что городская застройка в современном Пхеньяне действительно местами до боли напоминает результаты собянинской реконструкции и реновации. Впрочем, в Пхеньяне действительно было что реконструировать: в ходе Корейской войны крупные города КНДР очень сильно пострадали от бомбардировок.
В витринах разложены экспонаты «раскрывающие ключевые этапы совместного пути»: краткая биография Ким Ир Сена; памятное знамя в честь открытия Хыннамского завода по производству удобрений; знамя, подаренное корейскими женщинами советским женщинам; значок, посвященный революционной опере «Верная дочь партии» — и тому подобные диковины.
Но больше в экспозиции предметов, принадлежавших советским военным, участвовавшим в Корейской войне: форма, оружие, награды моряков и летчиков (которые, как известно, официально в войне не участвовали, но летали под видом корейских и китайских пилотов), летные очки, шлемы, кислородные маски, стойки шасси МиГ-15 (участие этих истребителей в корейской военной кампании сделал ее воздушные бои легендарными).
Все это само по себе могло бы быть интересно для посетителей, смутно представляющих причины и ход чужого, хотя и весьма масштабного военного конфликта, если бы к экспонатам приложили больше развернутых текстовых пояснений. Хотя разве ради Корейской войны все это затевалось? Понятно, что сердце выставки, ее смысловой центр находится в смежном зале: отделанном в красных тонах, названном «Священная миссия» и посвященном братской борьбе России и Кореи с Украиной…
Здесь есть фотографии Путина с Ким Чен Ыном (и тут, в отличии от выставки в Музее декоративного искусства, их не запрещают фотографировать). Есть экраны с рассказами о современной истории КНДР: испытания ядерного оружия и конфликт с ООН, дружба с Россией, договор о стратегическом партнерстве, поддержка Кореей результатов референдумов на оккупированных территориях и предложение о военной помощи после захвата Украиной части Курской области (теперь ее восстанавливают пять тысяч военных строителей из КНДР).
А есть и экспонаты куда более эффектные: в витринах выставлена знаменитая коллекция предсмертных записок корейских участников русско-украинской войны, которой недавно хвастался лидер «Справедливой России» Сергей Миронов (их для выставки предоставила депутатка Марина Ким). Правда, обещанных Мироновым записок, написанных кровью, в витринах не обнаружилось — были только кровью испачканные. Но тексты впечатляют:
«За партию и вождя! За честь и достоинство Родины!»
«Настал час решающей битвы»
И самое, наверное, ошарашивающее: «Не отдадим ни кусочка Русской земли кровожадным врагам! Защитим честь Родины до конца!»
Хочется спросить у писавших это (если они правда сами это писали) корейских солдат: погодите, что вам эта русская земля, где она, а где ваша родина? Но спрашивать, понятное дело, не у кого, зато историческая параллель наконец выстраивается: в том зале рассказано, как советские люди помогали воевать корейским братьям (хотя и без патетических посланий, что погибают в небе над Пхеньяном за родину, за Сталина), а в этом зале корейские братья возвращают исторический долг.
Вокруг еще много цитат из солдатских писем, клятв, стихов, повествующих о преданности партии и Верховному главнокомандующему, готовности к самопожертвованию и стремлении любой ценой освободить село Орловка. Стилистика этих текстов такова:
«Вот-вот наступит последняя, решающая битва. Мы воспитаны и обучены бою под чутким руководством нашего предводителя. Мы — молодое поколение бойцов, верно следующих приказу партии и вождя. Так давайте всему миру покажем, как воины Корейской Народной Армии сражаются против неофашизма и империализма».
Ты невольно теряешься: но разве живые люди в начале XX века так пишут в предсмертных письмах? Это что-то, сошедшее с передовиц советских газет середины прошлого столетия, с пропагандистских плакатов, взятое из плохого патриотического кино (в хорошем реплики героев всё-таки более достоверны)…
Или это иллюзия: если одни люди с готовностью повторяют во всех ситуациях то, что им транслирует Соловьев по телевизору, то другие даже в предсмертных записках будут цитировать заклинания про партию и вождя и радостно умирать непонятно за что на чужой войне?
Зато в этот момент ясно понимаешь, какой народ и армия — мечта нынешнего российского президента. Вот такие солдаты, которых представляют нам письма и развешанные по стенам плакаты: не пытающиеся сбежать от призыва (да и куда им бежать?), не жалующиеся на плохое обеспечение, не рассуждающие, с готовностью погибающие по приказу великого вождя под невнятные, но идеологически выдержанные лозунги.
Как было бы удобно, если бы все вокруг стали такими! У корейцев вроде бы получилось, может быть, удастся перенять их опыт?
И самое страшное, кажется, что посетителям выставки, одобрительно кивающим перед стендами, эта перспектива нравится.
